Между устьем Донца и морем Азовским долина Дона представляет широкую пойму, переходящую в дельту. Я повторяю строки, ей посвященные, из одной популярной моей статьи [607].

Дельтой р. Дона в настоящее время можно называть треугольную, в общих очертаниях, площадь, заключенную между протоком Мертвый Донец, собственно — Доном и морем. Вершина этой дельты находится близ г. Ростова н/Дону. Морской берег, приблизительно, совпадает с меридианом 8°54' от Пулкова. Пространство разделено на острова довольно многочисленными протоками, при впадении в море носящими название гирл.

Длина р. Мертвого Донца 27-28 верст, длина Дона с извилинами, от места отделения Мертвого Донца до впадения в море, 31-32 версты, а исключив ее большие извилины, тоже около 28 в., полоса гирл по меридиану — 20 в. Как мы увидим позже, дельта Дона довольно быстро нарастает, выдвигаясь в так называемый Таганрогский залив Азовского моря, и имеет свое особое подводное продолжение. Пройдет несколько веков, и карта наша должна будет значительно измениться.

Для геолога, однако, донская дельта начинается уже далеко выше Ростова, именно от места впадения в Дон р. Донца, и даже более: ему рисуется в отдаленном прошлом картина двойного лимана, подобного днепровско-бугскому, и постепенного выполнения лиманов этих общей дельтой наших рек. Место слияния Донца с Доном отстоит от моря по прямой линии, проходящей по долине Дона, около 120 верст. Долина Дона, заливаемая большей частью весенними его водами, имеет ширину от 7 до 20 верст. В долине этой Дон отделяет от себя большое число протоков, здесь лежат многочисленные и значительные озера; на пространстве от устьев Донца до впадения своего в море Дон принимает несколько небольших притоков: справа ― Мокрый Керчик, Мокрую Кадамовку, Тузлов и Темерник, а слева — Сал, Маныч и Батай.

Из них Сал наиболее полноводна, течет все лето, Маныч принадлежит к особому типу рек, но тоже никогда не пересыхает. Тузлов у Новочеркасска в жаркие и сухие лета иногда пересыхает, течение прекращается. Прочие речки не заслуживают даже этого названия, ибо представляют обыкновенные степные балки с ничтожным ручейком в их водотоке. Таким образом, в летнее время для питания главной артерии — Дона, значение сохраняют лишь левые течения его. Это обстоятельство имело, в свое время, значительное влияние на формирование сети протоков на видимое уклонение реки от закона Бэра.
Н. Д. Борисяк, посетивший, по должности попечителя учебного округа, Новочеркасск во время весенних экзаменов, писал в 1866 г.: «В ландшафтности страны кроется весьма часто глубокий смысл геологических условий, самого ее образования. Присутствие возвышенных закраин, у подошвы которых протекают реки, а за ними далеко расстилается ровная низина — обусловливают характер здешней местности, определяют меру впечатления, производимого ею на путешественника. Здесь нить поразительных контрастов, волнующих мгновенно душу его в каком бы то ни было направлении; в контурах возвышенностей он ощущает большое однообразие: хотя балки прорезывают их, есть обрывы, сменяющиеся легкими увалами, но нить рельефных выдающихся уступов, террас, зигзаговидных углублений, окаймленных мощною растительностью; безжизненность господствует в расстилающейся перед ним дали. Привлекателен, но не впечатлителен вид с вершины высокого кургана в Алексадровском саду на низменное займище, по зеленому полю которого серебристою лентою извивается в многочисленные изгибы неширокий Аксай; обширен, но не вдохновителен открывающийся с нагорного берега, высотою футов до 250, между Раздорами и Мелеховскою станицею, далекий кругозор на засыпанный песками Дон, на покрытую жалкими зарослями необозримую равнину. Утомленный обширностью и безжизненностью взор путника несколько отдыхает, когда с высоколежащей станицы обозревает он слияние Аксая с Доном, пятна воды, образованные затонами, узкою полосой стелющуюся дамбу, да невысокий гребень батайских высот, убегающих к востоку.
Томительное чувство одиночества еще более охватывает душу путешественника при внешней обстановке, независящей уже от местности, когда под влиянием палящего зноя, достигающего нередко 40°, охваченный взрывом ослепляющего пыльным ураганом северо-восточного ветра или непроницаемой югой, он невольно обращается к как бы уснувшим станицам, к широкой, вяло текущей реке, к пологим, не одушевленным ни трудом, ни деятельностью человека, равнинам. Бывает однако же время, когда страна эта особенно оживляется, когда она поражает наблю­дателя громадностью содержания ландшафта: это ― время весеннего разлива Дона, когда, выходя из берегов, он как бы вступая в права первобытной реки, заливает необозримую, низменную окрестность, когда погруженная господствовавшая недавно суша выставляется только в виде небольших островов из овладевшей ею водной стихии, по которой во всех направлениях носятся парусные суда. Но картина эта принадлежит только весне, и вскоре мало-помалу суша, со всей ее безжихненностью смывает оживившую на время окрестность воду, и страна принимает снова обычный пустынный вид….»

Этот отрывок взят из статьи, долго служившей мне путеводителем в первых моих геологических экскурсиях, много лет назад. Но и теперь, вчитываясь в нее, я нахожу, что будь у Борисяка больше времени и средств для работы (жизнь его сложилась очень неудачно), он один успел бы сделать для нашего края все то, что сделано уже теперь другими, а,вероятно, отчасти и то, что сделано будет нескоро.
Не знаю, может быть, я пристрастно гляжу на него, — он был моим автором в те первые годы, — но он проник и мне показал дух геологии, и дал как бы программу дальнейшей работы, к которой я, можно сказать, только приступил.
Откроем в той же статье стр.260
«Новейшие и современные геологические образования, находящиеся в связи с образовательным и разрушительным действием водной стихии, наблюдаются по течению реки Дона, в его устьях, в нарастании и поступательном двнжении его дельты. Изучение разветвлений Дона на рукава и гирла, образовательное и разрушительное действие его протекания, условия образования дельты ― составляют предмет высокой важности как для гидролога, так и для геолога. Что такое донская дельта, где ее начало, где она была, когда Каспий сливался с Меотидой, как шаг за шагом изменяет она свое положение, оспаривая у моря его владычество, изменяя физиономию страны, изглаживая следы минувшего? Что такое гирла, как они образуются, исче­зают заменяются новыми, подвигаются вперед и какое во всемъ этом громадное участие принимает тихий Дон Иванович?―вот вопросы геологического содержания, на которые можно отвечать только в будущем, по мере накопления специальных исследований и т.д.

Неподдающееся безусловному истолкованию, очень быстрое сокращение южно-русского моря в меотический век, когда черноморско-азовский и арало-каспийский бассейны совершенно разобщались, отразилось в юго-восточной Европе весьма своеобразным развитием сети солоноватых озер, углублением речных долин и т.д. Действительно, в области Войска Донского мы находим явные следы того, что Дон углублял свою долину, мало разрабатывая ее в ширину (следов озер не найдено). Море меотического века было лишь немногим больше, чем современные Азовское и Черное. Только на запад — в Румынии, Бессарабии и Херсонской губ. мы найдем остатки его на значительной дистанции от современного, а по берегам Азовского моря они лежат узкой полосой: недалеко от станицы Ново-Николаевской, Таганрога, Синявки, по берегам Мертвого Донца до ст. Гниловской и Ростова-на-Дону. В них мы встретим типичные конгерии , Scrobicularia tellinoides, Veneripus Abichi и несколько типичных же гастропод.

Дон нес тогда в море массы песков, наростала песчаная дельта, на месте которой стоят теперь Новочеркасск, ст. Бесергеневская, Мелеховская, Старочер­касская и нек. другие. Долина нижнего течения Дона меотическаго века определяется пунктами, где видно допонтическое размывание сарматских (особенно — с Mactra crasstcollts) известняков и выполнение эрозионных форм рельефа характерными пе­сками с окаменелыми стволами деревьев (ив и тополей).
Новая — понтическая —трансгрессия покрыла песчанисто-известковыми осадками б. ч. раковинным (т. п. одесским) известняком значительную площадь в южной России. В бассейне Дона и вообще Азовского моря одесский известняк занимает почти ту же самую площадь, что занимали и сарматские известняки, а местами про­двинулся еще на несколько верст к северу. Следы береговой линии понтического моря достигают высоты 70-75 саженей над уровнем нынешнего черноморско-азовского морского бассейна и несут признаки небольшого поднятия. Морской период продолжался недолго: море разбилось на несколько плоских мелководных бассейнов, причем уровень их начал быстро понижаться. Дон в нижнем течени произвел громадную работу, так как довольно легко прорезал понтичешй известняк и дошел до подстилающих его рыхлых песков и глин, вымывая которые из-под известняка, быстро обрушивал правый берег долины. При устье р. Цымлы (ниже него) ширина древней долины Дона, врезавшейся в понтический известпяк, была не более 15 верст, а ниже устьев системы речки Кагальника, недалеко от Константиновской станицы,―достигала 40 верст. В плиоценовую эпоху реки Евро­пейской Pocсии (равно и Сибири) покрывались уже льдом, и лед этот производит весною значительную разрушительную и созидательную работу, как то показывали в своих работах И. Ф. Сипцов, Н. А. Соколов и я ― для названных рек. К концу плиоценовой эпохи Дон представлял уже значительную реку, не меньшую, чем ныне. Из притоков нижнего течения он имел к веку плейстоцена: Цымлу с Россошью, Кумшак, Кагальник с зачатками его притоков, Донец с Быстрою и почти всеми прочими сколько-нибудь значительными притоками, Мокрый Керчик и невполне развитую систему р. Тузлова―справа, а слева: Есауловский и Курмоярсый Аксай и Сал, но был и еще один исчезнувший приток, стоявший в связи с р. Салом.
Морской пролив, соединявший Азовское и Kaспийcкoe моря, проходил в пределах бассейна современной Манычи и имел в самом узком известном мне месте, в районе Великокняжеской и Платовской станиц, 20 или 22 версты ширины.