Октябрь 2012 года. Жара неимоверная. Будто бы и не осень вовсе, а июль-месяц на дворе. Только жёлто-красно-зелёные листья в цвет светофора подсказывают: всё это блеф, последние потуги, и скоро всё станет прозрачным и холодным. А пока что красота – глаз не оторвать. Ну и почему, спрашивается, было бы не поехать по тем местам, о которых давным-давно слыхивал, а видеть – не видал? Тем более что и по делам нужно было заглянуть в те милые края. Была - не была! Еду!
Село Ольховчик я заприметил ещё году этак в 2010-м, когда пристрастнейшим образом допрашивал географический атлас на предмет крестиков на карте. Крестики… Старинные церкви – это ж наше всё! Нравятся они мне, от них просто-таки дует историей. Дуновение это, однако, в силу некоторых причин отнюдь не всегда благостно, а порой всё больше скорбно. Но тем не менее. У нас на Дону их по пальцам пересчитать – не все убереглись в тёмные времена. Регион да народец, знаете, не тот, чтобы ему ещё церкви оставлять. И так провинился изрядно. Оттого и ценны они мне, красавицы. Ветераны. Выжившие в то время, когда выжить было крайне нелегко. Обожжённые пионерскими кострами и бодаемые экскаваторами, расстрелянные пролетариями из наганов и заляпанные кровью по конскую голову, маскировавшиеся под зернохранилища, притворявшиеся коровниками, изображавшие клубы имени Ленина (т-т-т, чур-чур!)…
Ольховчик встретил нас с Крылатой Танкой нещадным полуденным зноем. Церкви в таких сёлах обыкновенно высятся над окружными буднями, а потому заприметил я её очень быстро. Храм напомнил скорее западно-русские древности, нежели донскую «византию». Отвесные стены, скромная площадь при немалой высоте и минимум архитектурных вольностей – таков он храм Спаса Преображения. 1873 год постройки.
А что за крест стоит на горе? Поди, какое-то знатное место? Местную продавщицу долго колоть не пришлось (а хотелось, по привычке), выдала всё как на духу, и как проехать, и что место подле креста на горе у селян почётное – красивое и важное. А кто крест поставил – так она почём знает, вроде и был там всегда!.. Не подняться на эту сопку было никак нельзя. И я не пожалел. Странные каменья плитами торчат здесь из-под земли, а виды, виды какие! Сказывают, что люди использовали эту гору не только в романтическо-созерцательных, а ещё и во вполне себе практичных целях. Ежели какая крупно-рогатая корова ото стада отбивалася да забредала в кущи, то найти её с земли было ой как не просто. Потому и приходилось местным пастухам карабкаться на Большую гору (так её прозвали), чтобы по движущимся кущерям сверху опознать, где их коровёнка, Бурёнка клятая, травку щиплет, когда уже пора и честь знать…
Дорога в Чертково в это время года, признаться, сущая отрада. Вокруг ирреалистичные цвета, оттенки психанувшего хамелеона так и брызжут в окна, заволакивают лобовое стекло, проникают сквозь фюзеляж. Песня, не дорога!
Вот и Гусев. Недалеко от дороги влево уходит едва заметная грунтовка. Она ведёт к небольшому мемориалу очень большого человека. Здесь в июле 1942 года, среди холмов и низин, уходя от столкновения с землёй, изо всех сил тянул на себя штурвал пилот советского транспорта американской марки «Дуглас». Ему это почти удалось. Почти... Самолёт разбился, экипаж и пассажиры остались живы все, кроме одного. Звали погибшего Евгений Катаев, больше известного под псевдонимом Петров. Тот самый Петров, написавший в соавторстве с Ильёй Ильфом так любимые нами нетленки «Золотой телёнок», «Двенадцать стульев» и многое другое.
Маньково-Калитвенское. Вот уж поистине несбывшаяся столица Среднего течения Дона. Сегодня многие доживающие свой век сёла нашего региона можно назвать вчерашними мегаполисами. Кабы не революции, голод, репрессии да войны XX века, выжегшие калёным железом коренное население этих станиц, сегодня они могли бы вполне вырасти в крупные города. Огромное число жителей, выгодное расположение на вековых торговых трактах, духовное и ремесленное средоточие – у этих населённых пунктов были все шансы вырасти в экономические и культурные центры России, а не подёрнуться паутинкой забвения, как сейчас.
Приходилось ли вам видеть крошечные сёла в три дома с огромной церковью на площади? Я вижу это регулярно (хобби такое - видеть). Маньково-Калитвенское не крошечное село, но и здесь церковь потрясает своими размерами! Гляньте вот:
Церковно-приходская школа рядом. Бывшая, разумеется.
Майдан, списки погибших защитников. И, конечно, памятник Петрову.
Приятно гулять по осеннему старинному селу Маньково-Калитвенскому.
Но пора двигать дальше. Ни Чертково, ни Анно-Ребриковская своими прелестями как-то не зацепили. Если в первом смотреть на старую водонапорку, ходящую в памятниках архитектуры, смотреть уныло и грустно, то во второй попросту не на что. И крестик в атласе там совершенно зазряшный нарисовали. Нету там старинной церкви, один крест остался на её месте. А жители с религиозными целями в соседнюю, Воронежскую губернию ездят, потому как ближе всего именно туда приходится.
Вернувшись в Маньково-Калитвенское, мой путь лежал дальше на юг, в слободу с несмелым названием Шептуховка. А по пути, слева от дороги есть мемориал. Здесь похоронены раненные в боях и умершие в хирургическом полевом подвижном госпитале № 4393, располагавшемся в хуторе Филипповском, воины 1-й Гвардейской Армии, освобождавшие Чертковский район в 1942-1943 годах.
Слобода Шептуховка заселена около 1705 года. Первыми поселенцами были малороссы (украинцы, то бишь). Выходцы из Харьковской и Черниговской губерний. В 1790 году помещиком войсковым старшиной Яновым в слободе была построена деревянная церковь. В это время из ценральной России причапал в слободу крепостной Яшка Шептухов. Мастером парень был хоть куда. Он тебе и кузнец, и плотник, и столярное дело знал, и сапожное, и портной был знатный, и печного дела не чурался, а ещё, чёрт рукастый, живописничал на досуге. Хотя откуда ему, досугу, взяться было при столь многочисленных полезных талантах – загадка загадок.
Вот и решил помещик Янов строительство церкви затеять, а Яшку паровозом припахать. Строили церковь 5 лет, как говорится, всем миром, без сбора денег. Мужичьё рубило лес и возило его на своём тягле. А Яшка Шептухов вышел им прорабом. Церковь изначально намеревалась разборной, чтобы, ежели чего, можно было перенести на другое место. Мало ли чего! Вдруг трассу какую здесь задумают, а то и бизнес-центр заалчут! Да и вообще, ППЗ ни в то, ни в наше время понятен никому не был.
Церковку делали, как в былые времена водилось, на совесть. Несмотря на полное отсутствие гвоздей и прочих железок, она не боялась ни ветра, ни бури, ни дождей, ни адвентистов седьмого дня. Ходит молва, будто бы Яшка Шептухов сам с помощниками отделывал двухъярусный иконостас, изображал святителей, чудотворцев, которые смотрелись словно живые. В память о создателях церкви село назвали Яново-Шептуховка.
В самом начале прошлого века, в 1900 году начали строительство церкви из кирпича. Большую помощь в этом деле оказали потомки тех, первых строителей: Янов, Шептухов, Обухов… И опять всем миром. Даже кирпич сами делали. Церковь в честь иконы Пресвятой Богородицы освятили по окончанию строительства, спустя 12 лет.
По какой-такой причине Яново-Шептуховка стала «просто» Шептуховкой достоверно не ясно. Хотя догадаться не сложно. Максим Янов, в отличии от Якова Шептухова классом не вышел, вот и упразднили Янова. Чик и всё. Делов-то!
В хорошую погоду с колокольни храма видна и Троицкая церковь Маньково-Калитвенского. А вообще, виды, доложу я вам, с этого сооружения фантастические. На колокольню меня пустил какой-то дядька, у которого были ключи от храма. Узенькие ступеньки на колокольню, которым больше века, какая-то старинная утварь повсюду, этот язык от старого колокола, и пейзажи, мало изменившиеся за сто прошедших лет… Очень устойчивое ощущение, что Крылатая Танка, превратившись в тонированную машину времени, перенесла меня на сотню-другую лет назад, когда всё, всё было иначе…
Ещё одной целью поездки было собственными глазами удостовериться, что дорога, значащаяся во всех атласах и на всех картах как дорога с улучшенным покрытием, на поверку оказывается бессовестнейшей грунтовкой! И вот я у её изначалья…
А и вправду люди кажут, нету тут никакой дороги. Сначала я было порадовался, что это направление хотя бы отсыпано. Но через 300 метров радость моя начала таять так же быстро, как стремительно издалека приближался конец этой насыпи. Прошло минут сорок и сколько-то километров пути. Грунтовка что есть мочи корчила из себя неезженую. Справа то и дело показывалась железная дорога. Конечно-конечно, у меня был навигатор. Но доверия этой брехливой коробчёнке у меня нет давно. Она вполне может вести-вести, а потом сказать «ой, вы ваще не туда заехали, ехайте крюк стопицот километров обратно!». Потом дорога ушла в какую-то лесополосу и стало совсем не по себе.
Мысль была одна – только бы не заехать в Украину… Смеркается. Что я здесь вообще делаю? Ну разве не чёрт меня сюда занёс?! Он, лукавый! Не верил людям – получи-распишись. А цивилизация где-то далеко-далеко…
Ещё никогда я так не радовался белому гиганту элеватора станицы Мальчевской, что замаячил на горизонте. Добрался. Когда я приехал в Миллерово, мне задали вопрос, ответа на который был мне труден. А вопрос был прост:
- Ты где был?
- Где я только не был!
- А конкретней?
- В Чертково. На куличках…
Copyright © 2013 Эльдар Михайлов