Это была одна из заключительных поездок одного большого проекта, которому было посвящено два месяца. Был ненастный и ветренный день; серые облака низко ползли над пожухлыми степями, то и дело срывался мелкий дождь... А мы возвращались из Морозовска, и ещё оставалось несколько часов светлого времени. И проехать мимо нескольких интересных мест было просто невозможно...
Да, осень брала своё... Если смотреть из окна машины, то складывалось впечатление, что кто-то просто не помыл кисточку, прежде чем рисовать этот пейзаж. И краски стали бурыми и тусклыми...
Мы свернули на Жирнов. Полураздолбанная дорога сейчас казалась ещё раздолбанней и длиннее, чем в солнечные летние деньки. Добравшись до развилки, мы свернули на Быстрогорский и через несколько минут уже выгружались из машины у желтого пляжа среди скал. Это был Каньон. И даже в это время года он был красив.
Сейчас здесь не было ни единой души. Желтый пляж, одинокий помост в воде, строения кафешки среди серых скал и пронзительная тишина...
Вадим стал настраивать спиннинг, а мы с Александрой отправились фотографировать местные красивости. Прошедшие дожди смыли пыль с кусков известняка и теперь было видно, насколько красив этот камень. Подёрнутый сетчатым узором, он к тому же был не совсем тёмно-серым в своей массе. Некоторые камни скрывали в себе как бы красное тлеющее пламя. Я читал, что эти известняки содержат ожелезнения, но одно дело читать, а другое — увидеть, насколько это красиво.
Я не удержался и начал набивать камнями отделения своей фотосумки...
За пляжем начиналась «дикая зона». В небольших прибрежных зарослях была устроена форменная свалка, состоящая в основном из пластиковой тары. Если учесть, что этот заросший деревьями пятачок был очень невелик, то совершенно непонятно, как можно было так нагадить под себя... Или сюда приходят только один раз? Или это уже привычная среда обитания?
В этой части Каньона можно ловить рыбу, и попадаются весьма внушительные экземпляры — свидетельствую о пойманной здесь — к сожалению, не мной, — трёхкилограммовой щуке. Кроме щук, в Каньоне водятся голавль, окунь, плотва, красноперка... Всяческая простецкая мелочь исправно поклевывает на поплавок, теша самолюбие женщин и детей, пытающихся понять загадочную душу мужчин, посвящающих занятию рыбалкой лучшую часть своей жизни... Здесь рыбы побольше, чем на других карьерах — сказывается возраст Каньона и большие площади, пригодные для нереста...
Берег немного зарос тростником, но в нём есть несколько прогалин, удобных для рыбалки. Особое удовольствие состоит в том, что кроме поплавка в поле зрения рыболова попадают только высокие скалы...
Тут подтянулся Вадим, экипированный в соответствии с моими рассказами, и стал «пробивать» водоём различными блеснами, воблерами, снасточками.
Метров через тридцать удобные полянки на берегу заканчиваются и начанаются россыпи огромных глыб известняка. Тут же высятся десятиметровые скалы.
Cкалы тут опасны обвалами, один из них произошел на моих глазах...
Так как удобные полянки закончились, то и количество мусора резко сократилось. Можно было уже без отвращения смотреть себе под ноги и даже любоваться весёлыми красками листьев скумпии, эффектно раскрашивающей в насыщенные красные тона унылые пейзажи поздней донской осени.
У Вадима случилась поклёвка; я стал выбирать точку съёмки, чтоб наиболее эффектно заснять процесс вываживания. Но, к превеликому сожалению всех присутствующих, ожидания не оправдались. Наверное, рыба просто пошутила... Эй, рыба, мы ж не голодные — если тебя звали голавль или окунь, то тебя бы просто сфотографировали и выпустили; ну, а если — старая и зубастая барракуда, то — не обессудь; котлеты с зеленым укропом — вот наказание за то, что обижала маленьких!
... Мы начали собираться в обратный путь. Ох, нельзя меня оставлять рядом с известняком верхнего карбона из слоя O1! Ещё пару килограммов с алчным урчанием были препровождены в сумку...
Через десять минут мы предались вдумчивому поглощению разных вкусностей в затишке под Жирновскими скалами на берегу Быстрой — это был ещё один пункт из наспех составленной мною программы. Поесть в красивом месте — вдвойне вкусно! Но фотографий не будет, уважаемые читатели; простите — я ел руками; вилка в походе — паньски вытребеньки!
А дальше был почти час довольно скучной дороги, ничем не примечательной... Нет, конечно, красивости по сторонам встречались, и неоднократно. Вся беда состояла в мелком дождике, который затянул стекла машины живой вибрирующей пеленой, сквозь которую трудно было даже отличить небо от земли...
И всё-таки, маленький кусочек оставшегося светлого времени было жалко сбрасывать со счетов. И мы опять свернули с серого асфальта в степь; опять трясучка по щебню и «хрящикам», и вот мы — на дне небольшого карьера, который мне месяц назад показал Андрей...
Небольшой, старый и заброшенный карьер, притаившийся вдали от проезжих дорог, был фантастически красив в любое время года...
Его изумрудная вода была волшебным зеркалом, отражающим действительность красивее, чем было на самом деле... Скалы, состоящие из песчаников, сланцев и углей, в своем отражении приобретали какую-то глубину и загадочность... И даже голые ветви тополей на этом фоне смотрелись сказочно...
Я стал карабкаться по склону, состоящему из миллиардов мелких пластинок сланца и испещренному глубокими бороздами... Это было нелегкое занятие: пару раз я съезжал вниз, один раз — в расщелину, откуда с превеликим трудом выбрался, запачкав одежду. Но вид с вершины склона стоил того, чтобы туда карабкаться...
Сколько лет снимаю, а ещё не видел, чтобы голые ветви были так фотогеничны...
Тем временем Вадим, по-моему, больше для эстетического удовольствия, чем с целью что-то поймать, начал тихонько забрасывать блесенку на середину этого озера. Он медленно крутил катушку, и мне с высоты было видно, как в темно-зеленой воде загораются легкие искорки от играющей своими серебристыми боками блесны...
Здесь было совсем мало места, пригодных для рыбалки... Одно представляло собой каменную монолитную плиту, под наклоном уходившую в воду. Второе скрывалось среди зарослей тростника, и было отгорожено от окружающего мира зарослями колючих кустарников...
Вадим стал пробираться через заросли на второе место, а я отправился на каменную плиту. И тут передо мной сложилась удивительная картинка...
А справа от меня такая же удивительная картинка вдруг сложилась из самых обыденных камышей и тростника...
Мы еще некоторое время бродили внутри этого дивного места. Здесь было всё: и небольшое болотце, густо поросшее тростником; и многометровое нагромождение огромных глыб; и высокие скалы, и небольшая рощица с уютной полянкой...
Мы вспугнули здоровенного русака, который неожиданно продемонстрировал недюжинные способности к скалолазанью, за минуту вскарабкавшись на десятиметровую скалу. Вы думаете, это он от сттраха? Ничего подобного! Как только ушастый очутился в недосягаемом для нас месте, он сел на хвост, уставился на нас сверху вниз и стал нагло вращать ушами на мои призывы «кис-кис-кис» — мне почему-то в голову ничего другого не пришло...
Стало темнеть... Надо было срочно выбираться наверх, чтобы ненароком по темноте не свалиться в какой-нибудь карьер... Не без труда мы выбрались обратно к трассе и помчались вдоль темных степей к огням сияющей на горизонте трассе М4... А я сидел и листал кадры в камере, ещё до конца так и не веря, что в этот пасмурный и ненастный день нам встретилось столько красоты...
Copyright © 2011 Борис Панасюк