С. Харичев. Она везде, она всегда
Трава, просто трава...
Сказать: небо затянуло тучами – нет, это не будет верным. Тучи, конечно, были – по горизонту, по всему горизонту...
На востоке они вздымались белыми заснеженными горами – вполне ещё летние кучевые облака, над которыми голубело небо. На западе – теснились мрачными свинцовыми утёсами: казалось, так и до снега дойдёт; но снега в сентябре у нас пока не случалось.
Отуда же, с запада, иногда бил луч солнца: тогда золотились верхушки ещё зелёных дубов, вспыхивала листва ольхи и тополей, мелкий густой осинник весь светился.
Сказать: небо затянуло тучами – нет, это не будет верным. Тучи, конечно, были – по горизонту, по всему горизонту...
На востоке они вздымались белыми заснеженными горами – вполне ещё летние кучевые облака, над которыми голубело небо. На западе – теснились мрачными свинцовыми утёсами: казалось, так и до снега дойдёт; но снега в сентябре у нас пока не случалось. Отуда же, с запада, иногда бил луч солнца: тогда золотились верхушки ещё зелёных дубов, вспыхивала листва ольхи и тополей, мелкий густой осинник весь светился.
Густело небо – густел и воздух. Запахло опавшей листвой и, кажется, грибами. Звуки – вовсе исчезли: не стало слышно ни лая лесхозовских сабак, ни трактора, что ходил по полю за балкой. Шорох листьев под ногами едва доходил до уха.
Дым от сигареты завис в воздухе, его перед съёмкой, чтобы не лез в кадр, пришлось разгонять руками; казалось, даже осину можно фотографировать с минутными выдержками.
С дубов же, тут и там, падали жёлуди – сшибая на своём пути легковесные листья подлеска, сверкнув полированной старой медью. Необычайно в этом году крупные и полновесные, они тяжёлыми пулями били в сухую землю: дуб-б, дуб-б, дуб-б...
Вертикальная панорама из четырёх горизонтальных кадров (после разгона сигаретного дыма). Вот так, пожалуй, будет вернее.
Сказать: небо затянуло тучами – нет, это не будет верным. Тучи, конечно, были – по горизонту, по всему горизонту...
На востоке они вздымались белыми заснеженными горами – вполне ещё летние кучевые облака, над которыми голубело небо. На западе – теснились мрачными свинцовыми утёсами: казалось, так и до снега дойдёт; но снега в сентябре у нас пока не случалось.
Отуда же, с запада, иногда бил луч солнца: тогда золотились верхушки ещё зелёных дубов, вспыхивала листва ольхи и тополей, мелкий густой осинник весь светился.
Сказать: небо затянуло тучами – нет, это не будет верным. Тучи, конечно, были – по горизонту, по всему горизонту...
На востоке они вздымались белыми заснеженными горами – вполне ещё летние кучевые облака, над которыми голубело небо. На западе – теснились мрачными свинцовыми утёсами: казалось, так и до снега дойдёт; но снега в сентябре у нас пока не случалось. Отуда же, с запада, иногда бил луч солнца: тогда золотились верхушки ещё зелёных дубов, вспыхивала листва ольхи и тополей, мелкий густой осинник весь светился.
Густело небо – густел и воздух. Запахло опавшей листвой и, кажется, грибами. Звуки – вовсе исчезли: не стало слышно ни лая лесхозовских сабак, ни трактора, что ходил по полю за балкой. Шорох листьев под ногами едва доходил до уха.
Дым от сигареты завис в воздухе, его перед съёмкой, чтобы не лез в кадр, пришлось разгонять руками; казалось, даже осину можно фотографировать с минутными выдержками.
С дубов же, тут и там, падали жёлуди – сшибая на своём пути легковесные листья подлеска, сверкнув полированной старой медью. Необычайно в этом году крупные и полновесные, они тяжёлыми пулями били в сухую землю: дуб-б, дуб-б, дуб-б...
Вертикальная панорама из четырёх горизонтальных кадров (после разгона сигаретного дыма). Вот так, пожалуй, будет вернее.
Возврат
|