... В нескольких километрах от Камышевской, недалеко от берега реки Сухой, стоит каменный крест, на котором есть надписи на трёх языках. Надпись на русском гласит: «Кладбище военнопленн. 1914-1918». Есть также надписи на немецком и венгерском языках.
А в одной из тихих заводей, на расположенном рядом острове, находится и каменная камера недостроенного Камышевского шлюза №6 проекта столетней давности...

За несколько лет до Первой мировой войны российское правительство принимает решение о начале реализации плана по развитию внутренних водных путей России. Перед самым началом войны торжественно вступает в эксплуатацию Северско-Донецкая шлюзованная система, обеспечивающая судоходство на почти 210 км реки и состоящая из 6 шлюзов. Теперь наступает очередь и Нижнего Дона: здесь, первым этапом, намечено строительство трёх шлюзов — у станиц Кочетовской, Константиновской и Камышевской. Но начинается война; строительство продвигается с большим трудом. В первую очередь строится Кочетовский шлюз, необходимый для нормального функционирования уже построенной Северско-Донецкой системы. Начинается и строительство Константиновского и Камышевского шлюза. Для работ в 1914-1918 годы привлекаются пленные немцы, австрийцы и венгры. Являясь военнопленными по сути, они, однако, по прибытии на место расконвоируются и свободно проживают в районе строительства, иногда образуя свои посёлки или поселяясь в окрестных станицах и хуторах.
Не обходилось и без трагедий — весной 1916 года, при строительстве Кочетовского гидроузла, в результате резкого подъёма воды прорвало отсечную дамбу и погибло две тысячи человек. Об этом событии напоминает памятник, установленный неподалёку от Кочетовской плотины.
Грянула революция; часть бывших военнопленных возвратилась на свою родину, часть осела в близлежащих хуторах и станицах, а часть отправилась с оружием в руках помогать большевикам устанавливать новый порядок. Из трёх шлюзов был сдан в эксплуатацию только Кочетовский шлюз, в 1921 году... А Камышевский и Константиновский шлюзы, находящиеся в довольно уединённых местах — на донских островах, — постепенно уходили из памяти местного населения.
За прошедшие годы окружающая остатки бывших шлюзов природа взяла своё, превратив их в совершенно сказочные места, с неповторимым сочетанием строгих каменных линий, удивительных узоров и пятен на поверхности камня-песчаника, и буйного пойменного леса. Обросли легендами и сами шлюзы: Константиновский стали называть «мраморным» — будто построен он из привезённого за тридевять земель дорого и изысканного камня, а Камышевский окрестили «Петровским», приписывая его появление деятельности царя-реформатора.

...Судьба этих памятников истории вызывает серьёзное беспокойство. Не сегодня завтра их не станет. На вполне законных основаниях.
Их просто не существует. Нет официального документа, в котором бы говорилось, что-де вот это — памятник истории, и не только российской, но и немецкой, австрийской, венгерской.
И, значит, можно отбить крест от монумента, ископать всё вокруг него; а шлюз разобрать на камень и построить из него, скажем, овчарню...