Поездка купца Ехрема на лечение к кринице

Основана на дневнике Дрона Суровыкина, приказчика купца Ехрема Петрова

Дождавшись весны, на второй день праздника Троицы (июнь месяц 1678 года), купец Ехрем выехал в путь в сопровождении своей дворовой свиты и 10 человек охраны. Через пять дней они прибыли к месту назначения, с трудом отыскав в густых зарослях эту криницу.


Балка Горны

Караван купца Ехрема остановился на отдых. Первостепенно все путники опробовали вкус воды — пресная, мягкая и холодная, она приятно освежила организмы прибывших гостей-курортников.

Вода из Криницы

Люди, подзакусив, отдыхали; отдыхали и утомленные волы... Затем Ехрем в сопровождении своего приказчика Дрона Суровыкина, с пятью человеками охраны и тремя сторожевыми собаками, направились к отысканию жильцов у криницы — как докладывал урядник Быкадоров, — направляясь в сторону севера. Пройдя саженей 50, путники наткнулись на тропу, ведущую к жилью бедных скитальцев, которая привела их к глубокому, но узкому оврагу с текущей по дну водой. Через овраг были положены два длинных дубовых бревна, замощенных хворостом и сухой травой. Перейдя мостик, разведчики остановились и Суровыкин подал голос:
— Эй, люди, где вы?
Из зарослей вышел старик. Купец Ехрем поздоровался и спросил:
— Не ты ли будешь Кубатов?
— Да я и буду самый Кубатов...
— Ну здравствуй! — Подал купец руку старику.
Тот приветливо поклонился и ответил:
— Здравствуйте, барин!
— Я, старина, не барин; — проговорил купец Ехрем. — Я труженник-купец. А баре в в Черкасске сидят в Аллеях, хмельное пьют до упаду. Что ж, старина, принимай гостей!
— Милости прошу! — ответил Кубатов. — А кто же ваша светлость будете?
— Я — купец черкасский, кличут меня Петров Ехрем, вот я пожаловал сюда на леки. Фороба у меня давняя, болезнь кожи тела; а рекомендовал мне оную криницу с лечебною водой урядник Быкадоров, который свиделся с тобой здесь зимой, на Крещенье.
Старик Кубатов повеселел — значит, за правду это какой-то купец; лишь бы, храни Христос, не сыскная полиция...
— Ну что ж, старина, покажи, где же жильё ваше?
— Да вот сюда за мной пройдите...
Саженей через 70-80, у крутого склона горы в густом кустарнике были видны какие-то траншеи в земле.
Гости взглянули на внешность этих подвалов и дальше не пошли.
Приказчик Суровыкин спросил Кубатова:
- А это что ж это, окошки в ваших хатках, или бойницы круглые?
- Это оконца в наше жильё... — ответил старик. - Да из бычьих кутырей вымяли, высушили, разрезали и вставили в просветную дырочку...
В это время из землянок начали показываться люди.
— Ну, а где же ещё жильцы вашего хуторка? — спросил Ехрем.
— Да сын мой с Поликарпом Коржовым траву косят, а остальные поехали двумя подводами к озеру рыбу ловить . - ответил Кубатов.
— Это далеко отсюда?
—  Да нет, это по ту сторону речки, ну, может, две с половиной версты отсюда...
—  А что, в этом озере, видно, рыбка есть! — сказал Суровыкин. — Если подводами туда поехали.
— Да там, господин чиновник, рыбы кишмя кишит, а место там благодатное... — сказал Кубатов. — До чего красивая ужо там природа...
— А как нам туда добраться? — спросил купец.
— А я проводника с вами пошлю, своего внука...
Мальчуган по имени Юрась быстро надел на ноги чиривики и подошел к своему деду.
— Я готов! — сказал он.
— Ну, поезжай, внучек, с гостями; только на тот брод веди, что у каранчей, а то тут напрямки глыбоко — в тарантас барину купцу наберется вода!
Гости стали уже уходить, но Кубатов обратился к ним:
— Господа гости, может вы рыбки сушоной-вяленой отведаете нашего собритенья?
— Да если можно, то одолжите... — сказал приказчик Суровыкин.
— Юрась, нук мотнись в комору, — приказал Кубатов. — Да сними крайнюю связку.
Малец быстро возвратился, держа в руках связку в десятка два вяленых рыбцов.
Суровыкин с благодарностью принял рыбу и протянул старику серебрянный рубль. Но Кубатов отказался взять деньги:
— Это ж подарок вам, как гостям!
— Ну что ж, сосед, — сказал Ехрем. — Пойдем к нашему каравану, там я кое-что привез для вашей общины.
Все направились к кринице, где расположился каравн купца.
Вот, — сказал Ехрем, обращаясь к Кубатову. — Я хочу попросить вас, соседи мои, чтоб вы сделали тут вот, на этой полянке котлован неглубокий — в виде прудика, чтобы там собиралась вода и под лучами солнца прогревалась;я буду в этом котлованнике принимать купательные ванны. Ещё прошу — привезите песку белого воза три и свалите его в одну кучу рядом с котлованником. Это тоже для процедурного лечения. Вообщем, сделайте всё по-хозяйски. Лопат железных копальных и грабельных я вам привез десятка полтора, а держаки на лопаты тут у вас в лесу найдутся.
Гордей! — глянул купец на своего кучера. — Достань с тарантаса боклаг и налей в рожок снадобия!
Кучер быстро выполнил приказание своего барина — взял бараний рожок, служивший посудиной вместо стакана и наполнил до отказа хмельным зельем. Это был спирт с настойкой травы пирей — так называемая зубровка.
Купец Ехрем взял в руку рожок, потянул один глоток и подал в руки Кубатову:
— На, выпей, за знакомство и соседство!
Тот взял в руки рожок, перекрестился и сказал:
— За ваше здоровье, купец! Да уж больно многовато вы мне оставили...
— Да не сомневайся, старина, одолеешь! Там всего 4 шкалика вмещается (шкалик - 100 грамм современной меры жидкостей - К.К)...
Старик опорожнил рожок и утер рукавом губы.
— Закуси-ка вот окорочка! — предложил Ехрем.
— Да благодарствую, — ответил Кубатов. — Сегодня же постный день, пятница...
Купец лукаво улыбнулся и проговорил:
— Скитальцы поста не соблюдают?
В мыслях Кубатова пробежало: «Смейся с нашей судьбы, и своей жди...»
—  Ну, сосед, — сказал купец Ехрем Кубатову. — Ближе к делу. Пошли за мной к возам.
Подойдя к обозу, Ехрем ездовым снимать кули на земь. В первом рогоженном куле были лопаты, мотыги и вилы; во втором — кожа, юхта и подошва; в третьем — холст мануфактура и иголки-нитки, дратва, шила, шпильки... — Вот тепрь сами шейте — приодевайтесь-приобувайтесь; а то ужо вы пообносились; грех нам, купцам, глядеть на вас, страдальцев!
Затем купец открыл свой саквояж м вынул оттуда завернутую в новую черную с цветами полушальку икону с образом Богородицы и два маленьких бозьки: с образом Николая Угодника и Распятие Иисуса Христа.
— Вот тебе, сосед, иконки... — сказал Ехрем. — Сделай тут у криницы каплицу и поставь эти иконы. Там у вас стоит икона Пантелимона Исцелителя, какая-то благочестивая душа прислала эту икону сюда...
— Да это же купец Митякинской станицы, — уточнил Кубатов. — господин Сутормин, передал в знак благодарности за выздоровление после лечения водой в этой кринице...
— Слышал, слышал; о Сутормине мне рассказывал урядник Быкадоров... — подтвердил Ехрем.
Прислужные и кучер отнесли все кули к жилью скитальцев. Затем прибывшие гости со всем своим обозом двинулись к озеру, где решили поставить лагерь.
Когда обоз во главе с купцом прибыл на место стоянки. Подводы остановились. Ехрем вылез из своего тарантаса, огляделся кругом и сказал:
— Боже, какая прелестная местность! Озеро, красивая роща, река Калитва; а берега её — меловая гора, покрытая лесом, с пристеном белоглинянных отлог... Вот это да! Местечко соблазнительное; ну ладно, обдумаем, что-нибудь придумаем — а завладеем этой природной красотой...

Берег Калитвы. Неподалеку, 350 лет назад, разбил свой лагерь Ехрем Петров.

Ездовые распрягли коней, выпутали их на обильный травостой и принялись рубить жерди и шесты - устанавливать палатку купцу Ехрему и себе.
Тем временем Юрась быстро мотнулся к озеру. Там тянули сеть отец Юрася — Степан Кубатов, и его товарищи. Мальчуган бегом приблизился к вытаскивающим бредень на берег рыбакам и с восхищением должил:
— Батенька, а к нам купец из Черкасска приехал — на леченье, до криницы!
— Какой такой там купец? — проговорил Степан. — Может, сыскная полиция приехала под видом купца? А где он, купец этот?
— Да тута вон, его люди коней распрягают! — ответил Юрась.
— Дурак ты, — сказал отец Юрася. — Продал нас ты...
У рыбаков опустились руки... Они перестали откидывать рыбу с сети и растерянно молчали...
— Что делать будем? — спросил Степан товарищей.
— Ну, давай, Степан, придумывай, пока не поздно! — cказал один из рыбаков, казак Коржов.
— Тогда так. — сказал Степан. — Все марш на баркас и на ту сторону — в лес. А я пойду к купцу. Один из вас должен подойти к берегу — супротив месту, где расположился лагерь, и взлезть вон на ту высокую вербу. Наблюдайте за мной. Если свяжут руки — я дам три свистка. Спасайтесь, а ночью делайте налёт и выручайте меня, а купцов уничтожайте до единого — сыскная это, значит...
Степан с Юрасем направился к лагерю купца Ехрема. Подойдя к подводам, Кубатов ещё издали увидел нарядно одетого человека, который был обут в лакированные желтоватого цвета сапожки; одет в белую рубаху-косоворотку, выпущенную из жилета; в темно-синем картузе и подстрижен «под горшок».
Кубатов подошел к купцу и низко поклонился:
— Добрый день, светлейший купец!
— Здравствуй, молодец; кто будешь ты?
— Я отец вот того хлопца, Юрася. — ответил Степан. — Мы тут в озере рыбалили, а тут Юрась прибежал и рассказал, что тут купец черкасский на леченье приехал. Ну, я и помыслил прийти к вам, представиться... Может, у Вас какое поручение к нам будет?
— Так ты, значит, будешь Степан, сын старика Кубатова? — спросил Ехрем.
— Да, в точности...
— А я - купец первой гильдии Петров Ехрем. А как рыбка, Степан, ловится?
— Да два воза наловили; сейчаc будем трогаться к дому обрабатывать на копченье, да на сушку вялить.
— Ну, я попрошу тебя, Степан, одолжи нам свежей рыбки — мы тут ухи сейчас смастерим, я заплачу за рыбку!
— С удовольствием! — ответил Степан и направился к берегу. Там он свистнул один раз; из лесной рощи вышли прятавшиеся там рыбаки, уселись в баркас и переплыли на к берегу с подводами.
Баркас не успел ткнуться в берег, как посыпались вопросы к Степану:
— Ну что, ты разведал, кто это?
— Сколько их приехало?
— У них оружие есть?
Кубатов ответил:
— Всё благополучно. Быстрее запрягайте коней и верблюда — будем двигаться домой, а то жара, рыба протухнет; да и купец просил дать ему на уху...
Среди рыбаков появилось оживление:
— Ну, слава Богу, не сыскная, в то ажник душа в пятки ушла... — проговорил Коржов.
— Да ты, дядя Поликарп, не бойся! — сказал Юрась. — Вон этот купец с дедушкой моим там у криницы долго гутарил и хмельного ему налил. И ещё оставил он нам кули рогожные, а в тех кулях — лопаты, вилы, кожа на чоботы, мука, соль, холст да матеря...
Рыбаки внимательно слушали Юрася.
— Да дай нам Бог благородного человека тут встретить. — сказал молодой парубок Емельянов.
Два воза, груженые каждый по 8 каржин рыбы и накрытые свежескошенной осокой подъехали к лагеру курортников и остановились.
— Светлейший купец бачка Ехрем! — сказал Степан. — Милости просим к возам — покажите, какую рыбу вам оставить?
Купец и его прислужные подошли к возам:
— Здравствуйте, рыбаки!
— Здравствуйте, барин! — ответили те, поклонившись до земли.
— Ну, покажите рыбку...
Рыбаки подняли осоку. В лозовых больших сапетках лежала, ещё зевая жабрами, живая рыба.
Купец всплеснул руками:
— Да сколько много наловили! Наверное, ночь и день тут рыбалили?
— Да что вы, бачка купец! Один опруг... (опруг — период времени, с восхода до завтрака, с завтрака до обеда, с обеда до вечера. — К.К.)
Купец быстро, но внимательно просматривал рыбу, и обращаяясь к Степану, сказал:
— Попрошу тебя, Степан, вот сазанов с пяток нам дай, да и езжайте поскорее, чтобы товар не испортился — теплынь-то какая стоит!
Степан с Поликарпом Коржовым сняли с воза корзину с рыбой - там было штук двадцать сазанов, - и поставили наземь:
— Нате вам, добрые люди, кушайте вволю! Завтра приедем и ещё вам свежака наловим!
— Да и у нас собой есть небольшой неводок! — сказал приказчик Суровыкин.
— Ну, тем лучше — всегда сможете иметь свежую рыбу...
Возы с рыбой тронулись в путь. На повозку, снаряженную верблюдом, сел кучером Юрась, а на конную — Куркин Иван. А Степан Кубатов, Афанас Уваров, Поликарп Коржов и Епифан Емельянов всё стояли с купцом и беседовали.
Ехрем повелел Суровыкину:
— Налей-ка, Дрон, им по глотку настойки — ишь какую рыбу нам одолжили! А завтра я к вам в гости после обеда приеду!
Рыбаки осушили ковшик, поднесенный Суровыкиным, закусили вяленым чебаком и, простившись с Ехремом, поспешили нагонять свои подводы.
Возвратившись домой, рыбаки расспросили старика Кубатова о посещении ихнего жилья купцом Ехремом и просмотрели привезенные подарки. Кубатов рассказал соседям о просьбе купца соорудить ему для купания котлованник. Рыбаки, управившись с обработкой рыбы, привезенной с озера, принялись за сооружение этого котлованника в виде прудика. Недостатка в копальном инструменте не было...
К завтраку следующегодня всё было готово. Подходная площадка к прудику была посыпана тонким слоем песка; была сделана также подъёмная деревянная ляда для спуска излишней воды.
Тем временем купец Ехрем отдыхал в лесу в своей палатке сооруженной для него под высоким, с большой кроной, тополем... Через некоторое время в палатку зашел повар-украинец Остап Забейворота и пригласил Ехрема к чаю. За столом Ехрем сказал Суровыкину:
— Дрон, затесалась мне в голову мысль — как бы в этом месте обосновать свою оседлость и завладеть этой местностью?
— Вашей мудрости да поможет Господь осуществить желание ваше. — ответил Суровыкин.
Чаепитие закончилось. Купец в сопровождении приказчика Суровыкина, своего внука Олега Хохлача, кучера Стефана Недайводина, направился к берегу озера.
Они остановились на песчаной косе , любуясь высоким и густым лесом на другом берегу. Стоявший поодаль кучер Недайводин вдруг заговорил, тараторя:
— Бачка, бачка Ехрем, обратите внимание! Косяки рыбы стоят у берега!
Недаводин бросил в воду сухарь, и тот час же рыбы волной устремились к добыче...
— А-ну, Дрон, вели-ка быстро нести сюда бредень! — обратился к Суровыкину Ехрем. — Пусть затянут хлопцы. Рыбку потом обработаем — повялим, и будет у нас собственного собретения тарань!
Через некоторое время рыбаки затянули 30-аршинный бредень; заведя его в форме полумесяца, рыбаки начали вытягивать его на песчаную косу. Но сил явно не хватало; только с подспевшей помощью удалось порыжно* стянуть сеть на берег. В сети оказалось около 12 пудов исключительно рыбы чебака, который терся (метал икру — К.К) возле берега.
Количество рыбы произвело впечатление на Ехрема. Он велел Суровыкину соорудить засол для вяленья, приспособив для этого деревянные корыта, пользуемые для кормления коней овсом. По поводу состоявшейся удачной рыбалки Ехрем устроил вечер с некоторым увеселением — всем была дано по ковшику спиртной настойки и медовой браги. Впервые на берегу озера близ реки Калитвы мирные люди расположилсь на увеселение и как бы освятили это безлюдное место. Может быть, в далекие времена, лет 700-800 тому назад, у этого берега тоже горели костры и поили своих коней кочевники-печенеги или азиатские орды хана Батыя.


На дне высохшего озера Заозерянского

На следующий день, после обеда, купец Ехрем в сопровождении Суровыкина и пяти верховых охранников прибыл к кринице для принятия лечебных ванн. И пробыл он тут, на своеобразном курорте, всего 48 дней, принимая ежедневно водяные и солнечные ванны. Тело его очистилось от сыпи, язвочки на ногах затянулись.
Пребывая на лечении, Ехрем на своем тарантасе в сопровождении Суровыкина и охраны делал экскурсии— ездил вверх по течению Калитвы на 8-10 верст от своего лагеря; осматривал пещеру в горе Синий Курган, но далеко в тоннель проходить не осмеливался; проезжал и вниз по течению Калитвы: побывал и на ковыльной супесчаной степи к востоку от Калитвы, и на западе — на землях Калитвенца, и в Рудаковских степях.

Гора Синий Курган

Видел он там мелкие и крупные стада сайгаков и все эти просторы степные и балки лесные наводили в душе купца мысли о присвоении в собственность этого богатого природой края.

Глубокая Падина - лесистая долина, где до сих пор нет сотовой связи.

Закончив курс своего лечения, купец Ехрем посетил старика Кубатова и велел собрать всех жильцов, чтобы проститься с ними. Сбор был корткий — все жильцы были налицо. Купец сел на скамью, установленную под вековой грушей-дичкой и сказал:
— Сегодня я покидаю вас, мои славные соседи, благодарю за ваше внимание ко мне, и за ваш труд — создание для меня купального прудика! То, что я вам скажу сейчас, не должно выти за пределы вашего жилья — никуда, никому, — пока не свершится задуманное, а именно — я приложу все силы и деньги перед правителями Дона, чтобы мне на откуп взять это рыбное озеро, прорезающее Заозерянский остров. Если мне это удасться совершить, то я пришлю сюда своего приказчика на жительство и немного людишек, проживающих у меня холопами. Все эти люди, как я мыслю, прибудут сюда на жительство с реестром, за печатью Войска Донского. В оный список я включу всех вас, жильцов — от младенца до старика Фрола Кубатова. Если Господь мне поможет всё так оформить, то вы уже будете считаться моими подопечными и жить тут свободно, не бояться сыскной полиции, хоть бы она и нагрянула сюда.
Все сидевшие на траве жильцы перекрестились со словами:
— Помоги, Господи, нам выти на свободу!
Купец поднялся со скамьи, и все поднялись с земли.
Ехрем махнул рукой:
— Давайте по русскому обычаю ещё присядем — на дорожку!
После этого купец снял картуз и перекрестившись шагнул было, но тут его приостановил Степан Кубатов:
— Батюшка Ехрем, а как же гостинец вам отдать?
— Так отдавай! - улыбнулся купец.
— Так вы велите пусть подвода сюда к мостику подъедет...
— А что, я не донесу этот гостинец?
— Нет, бачка, не донесете...
... Четыре куля — по два пуда вяленой рыбы и сапетка копченой; да боченок, с пуд, икры соленой были погружены на телегу, которую подогнали к мостику Суровыкин и Кубатов. Купец сел в тарантас и поднял руку вверх, что означало — трогайтесь...
Обоз тронулся; Ехрем ещё раз посмотрел в сторону прудика, посмотрел на Степана и подозвал его.
— На вот тебе, Кубатов, 15 рублей серебром — на нуждишку вашей общины и прощевай... Жди вестей от меня...
Кучер тронул лошадей и купец скрылся за бугром, взяв путь на столицу Дона Черкасск...