На этот камень мы косились давно... По легендам, под ним находилась некая дыра, «вход в Санктум», как мы с какого-то времени стали её именовать... В эту дыру, по рассказам местных жителей, периодически затаскивало купающихся тут людей, позарившихся на красивое место с белоснежным песочком. И почти год, не решаясь на ныряния в этом довольно небезопасном месте, мы пытались выяснить всяческими дистанционными методами — действительно ли существует подводный вход?

Хорошо в теплом доме, сидя в уютном кресле попивать горячий чай, когда за окном -17  и сильный ветер раскачивает замерзшие деревья. В такие, зимние вечера, в голове всплывают яркие весенние воспоминания...

...Петляя по широким накатанным дорогам бывшего мы неожиданно наткнулись на остатки грандиозного сооружения. Это, очевидно, когда-то была часть транспортной линии, доставлявшей щебень от карьера к причалу на Донце. Меня не особенно притягивают такие объекты; от их посещения всегда остаётся какой-то тяжелый осадок...

...Мы осторожно спускались по каменистой дороге среди отвалов мелкого щебня, больше похожего на грязный песок. Осень, пропитывающая всё и вся промозглой сыростью, делала окружающий пейзаж ещё более унылым... И вдруг во внезапно появившемся среди куч просвете мелькнули какие-то цветные пятна. Мы спешились и начали карабкаться по вязким склонам. И когда глаза смогли увидеть всё, что скрывали скучные отвалы, — мы мгновенно забыли о дожде и холоде...

...Куда деваться, если за окном — серое свинцовое небо, с которого то и дело срываются капли холодной воды? В степи сейчас даже небольшой ветер быстро сводит пальцы в клешню, да и большие открытые пространства сейчас в самом неприглядном виде: снизу буро, сверху — серо...

Сказать: небо затянуло тучами – нет, это не будет верным. Тучи, конечно, были – по горизонту, по всему горизонту...
На востоке они вздымались белыми заснеженными горами – вполне ещё летние кучевые облака, над которыми голубело небо. На западе – теснились мрачными свинцовыми утёсами: казалось, так и до снега дойдёт; но снега в сентябре у нас пока не случалось.
Отуда же, с запада, иногда бил луч солнца: тогда золотились верхушки ещё зелёных дубов, вспыхивала листва ольхи и тополей, мелкий густой осинник весь светился.

Если вы будете проездом в куйбышеской районе нашего края, то заметите небольшие сосновые рощи, которые тянутся широкими полосами вдоль просёлочных дорог. Эти рощи, чаще, насажные. А почему сосновые, спросите вы?

Мы порой не замечаем их, особенно осенью, когда они превращаются в маленькие ручейки. Сейчас, когда основная вода ушла, через них легко перешагнуть, не замочив ноги. В запруженных местах появляются маленькие лужицы-озерки с чистейшей водой, на дне которых можно легко разглядеть мальков. И, кажется, время здесь замедляет ход...

...Бывают такие необычные места, где деревья очень загадочно растут. Вот, как здесь, на берегу реки Калитвы неподалеку от слободы Е.-Степановка, они наклонились над водой, будто пить хотят.

...Тот, факт,  что осталась одна стена от  паровой мельницы купца Парамонова, построенной еще в 18 веке, очень опечалило нас. Не только это бросается в глаза при тщательном осмотре станицы Хорошевской.

Стожки прошлогоднего сена в конце июня на хоздворе – может быть, и приятная глазу картинка, но причина, скорее всего, очень прозаическая.

Сухой в сухое лето высыхет, в иную зиму – промерзает. До дна.
Чикомасы же – если вода в пруду ещё есть – клюют исправно, несмотря на времена года.

Трава, просто трава...

Да, небо стало уже другим: бегут по нему вполне летние облака, но летняя голубизна сменилась синевой.
Кто-то ещё греется на солнышке – оно пока греет.
Кто-то ищет зимний дом – холода не за горами.

Солнце светит – а порою и греет! – ещё вполне по-летнему, но рубеж уже пройден. В первую очередь – запахи стали другими: из степи тянет перезревшей на корню травой и сеном, подсыхающей соломой и вспаханной землёй; из леса – опавшей листвой и кажется уже (прямо наваждение какое-то!) грибами; от реки же – остывающей водой и туманами.

...У Цимлянского водохранилища есть болезнь. Это — бурное развитие сине-зелёных водорослей. Особенно это заметно осенью, в приплотинной зоне. Проблема довольно серьёзная; особенно в отношении снабжения водой населения Волгодонска. Не буду сейчас подробно останавливаться на этом факте — всему своё время; но скажу, что в купальный сезон всё нормально. Пляжи тут летом — как в Лазаревской, по плотности тел на квадратный метр. Однако, по контингенту гораздо приятнее.

...Вернулся из длительной поездки в Цимлянск-Волгодонск. Очень напряженная поездка; ноги до сих пор хочется отстегнуть и положить на недельку-другую, чтоб отдохнули, как следует. Перемещался, конечно, не всё время пешком, но — за 6 дней прошёл 97 км...

Два часа езды и мы уже далеко от городской суеты. Ночь, в свете фар мелькают дикие животные, а наш путь еще не окончен. Пробираться до места стоянки приходиться на ощупь, среди высоких и густых зарослей дремучего, как нам показалось, леса...

Это — вообще фантастический уголок донской природы. Самые высокие прибрежные горы, самые дремучие байрачные леса, самые необычные каменные выходы, самая "кавказская" балка, самые-самые растительный и животный миры...

Берега речушек, текущих по Донецкому кряжу, часто украшены скальными выходами. Среди ростовчан известны, в основном, Ближние Скалы (у Прохоровки) и Зайцевка (между Зайцевкой и Садками). Но таких скал, на самом деле, великое множество. И не только на Кундрючьей, но и на Быстрой, Калитве, Нижнем Провалье, Северском Донце и на Миусе...