Здесь, между станицей Мелеховской и хутором Собачинским (в начале XX века переименованном в Пухляковский), в стародавние времена находились станичные сады и виноградники. Они сплошной стеной тянулись под склонами высоких бугров правобережья Дона. Путешественникам, проплывающим по реке ночью, казалось, что плывут они вдоль какой-то огромной станицы — везде виднелись огоньки и был слышен собачий лай. Собаки были необходимы — воришкам здесь было где порезвиться. Вот так, по легенде, и получили эти бугры название Собачьих.

Посчастливилось оказаться на берегу Дона на рассвете. Друзья знают, что я весьма пессимистично отношусь к съёмкам рассветов-закатов-туманов, но, как оказалось, рано или поздно приходишь к осознанию того, что негоже пренебрегать какой-то темой... А донские рассветы...

Бродить по заросшим балкам очень интересно, особенно в пасмурную погоду. Будто ныряешь в зелёный цвет. Вокруг — множество оттенков и даже серые стволы деревьев стыдливо спешат обрасти жёлто-зелёными мхами и бирюзовыми лишайниками, чтобы не выделяться... Казалось бы, здесь должно быть раздолье всякой живности: птицам, животным — ан нет. Птицы — где-то в кронах деревьев, а животные — ну, тех которых я довольно редко встречал в таких балках, лучше б не встречать. Я немного робею, когда на узенькой тропинке сталкиваюсь с кабаньим семейством.

Ну, тема довольно избитая — облака, облака... Но вот когда замечаешь какие-то фигуры в небе, напоминающие животных и людей, — всё равно становится любопытно. Я приметил эти два облака-фигуры, разыгрывающие какую-то сценку передо мною, над зелёными зарослями острова, и, признаюсь, долго и завороженно наблюдал за ними...

Погода располагала только к кратковременным вылазкам. В очередной промежуток между грозами меня занесло на берег пухляковской протоки. Вдоволь налюбовавшись видами облаков, паривших над Гостевым, я вдруг заметил шикарные заросли у берега, весь вид которых необычайно гармонировал с водными отражениями.... Это был стрелолист.; с ним я сталкивался раньше — много-много лет назад, причём моё знакомство с ним состоялось в гастрономическом разрезе. О той истории, когда я оказался один-одинёшенек на донском острове на две недели, без возможности пойти в хутор и купить себе еды, я когда-нибудь расскажу, а пока только замечу — после того знакомства я всё-таки предпочитаю чисто эстетическую сторону этого растения...

...С точки зрения обывателя, с погодой мне не повезло. Волнами накатывали грозы, барабанящие крупными каплями дождя под аккомпанемент громовых раскатов, гулко перемалываемых прибрежными пухляковскими буграми. Но вместе с тем, и солнышко радовало — ещё видны пузыри на воде протоки, а уже играет-искрится листва и мокрые травы... Грунтовая дорога, ещё несколько минут назад донельзя скользкая, жадно сглатывает последние водяные лужицы. И наступает время последождевых запахов — тополя, полыни, донской воды и сырой листвы. Самое время — погулять в пойменном лесу...

Глядя сегодня на эту реку, можно бесконечно восхищаться её красотою. Но мало кто знает, что река когда-то была судоходной. Да-да,  даже летом ширина Калитвы была около 100 метров и, в среднем, глубина составляла от 2,5 до 4 м. На реке было построено более десятка плотин из бутового камня — гребель. В плотинах были устроены проходы для пропуска рыбы и судов. Водяные мельницы, устроенные на этих плотинах, перемалывали зерно. А первую греблю с мельницей на Калитве построил «рачительный хозяин» атаман Степан Ефремов аж в 1761 году...

Ночь... У моих ног течёт река... Я сижу на стульчике, на песчаном берегу, между двумя спиннингами-донками. Тишина потрясающая; слышен только тихий шелест воды, лижущей кромку берега... Полнолуние; в лунной дорожке на воде — миллионы быстрых искорок: река живёт, движется... Лучше долго не смотреть на неё, потому что начинаешь впадать в транс: по бокам лунной дорожки начинают возникать какие-то туманные картины...

...Есть в донских степях особенные места. Там, в силу случайно совпавших природных факторов, появляются особые уголки. Как и эта, давно облюбованная мною, небольшая низинка. Она — как площадь в городе; здесь сходится много небольших балок и берёт своё начало одна, огромная и безумно красивая... Суммарное количество родников тут до конца не подсчитано — но известно больше двадцати, с самыми разнообразными и, зачастую, поразительными свойствами... И в этом месте, в июле месяце, цветёт девясил. Растение, известное своими целебными свойствами издревле...  Тут оно — во всей своей двухметровой красе. И, как не стань; какой ракурс не выбери — красиво...

Ещё одна картинка из путешествия по Верхнедонскому району. За кадром остались: запахи, звуки и пространства... И медленно текущая мимо вода, оказывающая почти гипнотическое воздействие... Я пару раз ловил себя на мысли, что просто стою и смотрю на воду.

Ни в коем случае не претендуя на полноту и охват темы — просто фотографии из вчерашней поездки.

Вот такая пирамидка из камней сложена на берегу Дона у места, где находился мигулинский Свято-Троицкий монастырь. Ответа, зачем её тут сложили и что это означает, у меня нет. Заметил только, что сложена недавно — на камнях и между ними нет следов паводка. Несколько моих знакомых видели такие пирамидки на берегу рек, в том числе и Дона, но тоже теряются в догадках... Прошу помочь — кто знает, зачем и почему?

На небольшом пригорке у Дона нашими современниками установлен памятный крест на месте Свято-Троицкого монастыря. Монастырь существовал на этом месте, похоже, с начала XVIII века и был упразднён в 1800 году. Первоначально же мужской монастырь (до 1696-1697  года) находился где-то выше Казанской, но какие-то причины заставили перенести его на это место. На сайте станицы Мигулинской говорится, что ранее тут находился женский монастырь и деревянная церковь Святой Троицы, упоминается 1646 год. Место, надо сказать, располагающее к мыслям о вечном...

Всем любителям неизведанного! Экспедициями портала Донские Зори обнаружено неистощимое скопление мегалитов! Запасы составляют, по оценочным данным, 4373 тыс. тонн!

В последнюю поездку мы, разумеется, продолжили исследование Каменного Леса, приделав к маршруту основательный крюк. Я хоть первый раз увидел дорогу при свете белого дня — во все предыдущие поездки туда мы приезжали в кромешной темноте. Но, как оказалось, без разницы — всё равно пришлось немного поплутать внутри карьеров-свалок, прежде чем выехать к дамбе.

...Просто преступно дрыхнуть в походе без задних ног, хотя всё к этому располагает — и вчерашняя усталость, и пьянящий воздух, и потрясающая тишина (птичьи и звериные переговоры - не в счёт)... Выползаешь ещё затемно из палатки, ставишь кофеёк, выходишь на берег и замираешь, вглядываясь в воду... Хорошо, спокойно; движение воды завораживает, но при этом действует тонизирующе — не знаю, через какие рецепторы, но просто гонит погоном в воду, невзирая на прохладный воздух...

Я влюблён в эти небольшие водоёмы с детства. В воспоминаниях осталось небольшое продолговатое озерко среди огромных тополей, где я, ещё семилетним мальчишкой, затаив дыхание, осторожно забрасывал нехитрую снасть с поплавком из гусиного пера в прогалинки между водорослями... Наградой мне были замечательные краснопёрки, неожиданно невесть откуда появлявшиеся, и с ходу набрасывавшиеся на бодрого навозного червячка...

Меловые склоны — характерная деталь ландшафтов Верхнедонского района.  Ну, скажете вы, мел — он и в Африке мел...  Что в нём интересного?
...А  интересен он, конечно, не тем, что им можно что-то написать на заборе  или стене. И не тем, что это полезное ископаемое, до массового  истребления которого, слава Богу, пока ещё не дошли алчные руки.

Всё-таки не могу понять, чем там, в Верхнедонском районе, так «цепляет» вид берегов реки. Лес? Да нет; у нас на Нижнем Дону есть участки, где берега выглядят даже эффектнее из-за того, что проплывая на лодке, ты не видишь земли за склонившимися над водой ветвями. Скорее всего, необычность этих берегов в том, что каждую весну они оказываются под водой во время разлива, что оказывает своё влияние на контингент произрастающей тут растительности. Да, и чистота тут знатная от этого, по крайней мере — летом; не знаю, может к осени продукты жизнедеятельности свинотуристов и тут начинают мозолить глаза...

О, как мне хочется оказаться в той лодочке, у освещённого вечерним солнцем крутого бережка! Сидеть, возиться со снастями; прикидывать, как обхитрить «хитрого рыба» — и ожидать поклёвки, стараясь придушить червячка волнения, грызущего изнутри: а вдруг ничего не клюнет?